Журнал «Русский клуб» октябрь 2011: ЧТОБЫ ТРОГАЛО ДУШУ

n72(10)_Страница_01

ЧТОБЫ ТРОГАЛО ДУШУ

СЕРГЕЙ СВЕТЛОВ – МОСКОВСКИЙ КОМПОЗИТОР И ПОЭТ, ПОЮЩИЙ В ЖАНРЕ ЛИРИЧЕСКОЙ ПЕСНИ, БЫЛ УЧАСТНИКОМ МЕЖДУНАРОДНОГО РУССКО- ГРУЗИНСКОГО ПОЭТИЧЕСКОГО ФЕСТИВАЛЯ. ОН СТАЛ АВТОРОМ ЖИЗНЕУТВЕРЖДАЮЩЕЙ ПЕСНИ НА СТИХИ ЛЮБИМОГО ВСЕМИ АКТЕРА И ПОЭТА НИКО ГОМЕЛАУРИ «МЫ ВЕРИМ В ЖИЗНЬ». НЕДАВНО СЕРГЕЙ ВЫПУСТИЛ АЛЬБОМ ИНСТРУМЕНТАЛЬНЫХ ПЬЕС «ОКЕАН».

Участники фестиваля у Пестрой бани

– Сергей, ваше гармоничное творчество диссонирует с суровой реальностью...

– Своей музыкой, стихами, песнями пытаюсь восстановить баланс в мире. конечно, специально я об этом не думаю. просто пишу песни на стихи лучших представителей русской поэзии, поэтов золотого и серебряного веков. Мне особенно близок Афанасий Фет... Кстати, он ведь признан поэтом чистой красоты, представителем «искусства для искусства», за что его нередко упрекали.

Порой мне трудно выходить в больших сборных концертах, когда поют на актуальные, гражданственные темы, исполняют юмористические песни. А тут я со своей любовью, со своей лирической интонацией. На Всероссий- ском фестивале авторской песни «Гринландия-2009», на родине Александра Грина, я пел о любви, и были восторженные отклики. Зрители хотели это слушать, так что все не зря. когда я пишу песню и внутри меня не происходит эмоционального взрыва, она просто не получается.

А иногда эмоциональный взрыв бывает даже до слез...

– Взрыв – что это?

– Это нечто позитивное, сравнимое даже с очищением... Я пишу, когда мне хорошо и в душе царит гар- мония. к примеру, если накануне произошло что-то очень позитивное, концерт удачный, рядом любимый человек. при этом у меня много песен не только о любви, но и на темы войны, патриотизма – об офицерах, о Великой Отечественной, об афганской войне – я ее немного захватил, когда в армии служил. Они пишутся в состоянии боевого духа. конечно, и я прошел через различные жизненные испытания. Наверняка это отражается в песнях. В них обязательно должен быть нерв – даже в лирической песне, истории любви.

– Ваши песни – это скорее покой после бури.

– Да, наверное. Но творчество должно нести позитив, чтобы песня, услышанная на концерте, помогала человеку жить дальше в наше сложное время.

– Поэзия, даже облеченная в музыкальную форму,

– довольно интимная вещь. В то же время существует необходимость вы/ходить с исповедью к большой аудитории. нет ли тут противоречия?

– Я скажу так: поэзии, музыки не должно быть слишком много. Песня сама найдет своего слушателя.

– Предпочитаете камерную аудиторию?

– Конечно, когда зал не очень большой, легче разговаривать со зрителем. пока я выступаю в довольно маленьких аудиториях – до ста человек. приходится действительно выкладываться. Среди моих слушателей, в том числе, пенсионеры, ветераны, школьники. Иногда бывает довольно сложно достучаться до них. Но песня помогает найти контакт. к примеру, пенсионерам предлагаю вначале классику, поэзию Серебряного века – песни-романсы. У меня даже есть такая программа – от Пушкина до наших дней. Фет, Гумилев, Бальмонт, Есенин. Из современных – Владимир Масолов. Мы с ним написали романсы, песни на военную тему. Замечательный московский поэт – петр Окаемов. С ним мы выпустили несколько альбомов. В Москве вообще наблюдается всплеск интереса к поэзии. Об этом никто не говорит, но практически во всех библиотеках есть салоны, в которых работают энтузиасты. У меня тоже есть свой клуб «Маэстро».

– наверное, трудно не потеряться в этом море поэзии?

– конечно, у автора должен быть свой стиль, он должен быть узнаваем. Я стремлюсь к тому, чтобы никого не повторять. Если вижу – напоминает что-то! – я это сразу отметаю.

– Сергей, вы вытускник музыкального училища им. Гнесины/по классу гитары/. Скажите, что для вас быто первично – любовь к гитаре как к инструменту или интерес к поэзии?

– Вначале я взял в руки гитару. Она появилась неожиданно, когда я учился в шестом классе. И только после армии я решил, что нужно приобрести профессиональные знания, учиться. Целый год я занимался с преподавателем, экстерном прошел весь курс начальной музыкальной школы. А гитара всегда была со мной – в армии, в стройотрядах. Была у меня тогда и своя группа – «Долина». Мы играли в московской рок-лаборатории. А потом я потихоньку влился в мир шоу-бизнеса – работал с Владимиром Мигулей, Светланой Лазаревой, Татьяной Овсиенко. Но в один прекрасный момент мне это все надоело. Была эйфория, а вот творчества – нет! Я практически ничего не писал. Нужно было определяться, и я ушел.

Это произошло в 1996 году. Время было сложное. Я отошел на какое-то время от музыки, работал в немецкой химической лаборатории автомобильной промышленности, занимался красками. Это было тоже интересно, хоть и непросто! Я начал тогда сочинять музыку и записал порядка 30 альбомов – на свои стихи и стихи известных поэтов. Писал в стол. Изредка случались концерты. А стихи стал писать еще до армии. Надо сказать, родители меня всячески развивали, я ходил во Дворец пионеров, занимался и лепкой, и рисованием, и плаванием. А музыка до поры до времени дремала... Поработав в автомобильной промышленности, я решил сделать окончательный выбор в пользу музыки – совмещать было невозможно. Органи- зовал клуб «Маэстро», купил аппаратуру. Это произошло быстро – за месяц. За несколько лет у нас перебывало немало авторов, творческих людей. Это правильно – в итоге клуб знают, меня тоже. Очень много было эфиров по кабельному телевидению. к сожалению, центральное телевидение равнодушно к авторской, бардовской песне, предпочитая попсу. От такого отношения страдает не только это направление музыки, но и джаз.

– некоторые поэты считают, что бардовская поэзия – нечто вторичное по отношению к собственно поэзии.

– Я отношусь лояльно ко всем своим собратьям, тем более – если человек талантлив. конечно, редко и стихи, и музыка одинаково высокого уровня, как у Окуджава, например. Я часто пишу песни на стихи классиков, хотя и в наше время немало талантливых поэтов. У каждого – свое лицо, стиль, энергия. А я в своей поэтической немногословности наполняюсь какими-то музыкальными образами, и получаются баллады. Все имеет место быть... Главное – чтобы это трогало душу.

– Кто ваш учитель?

– Я очень люблю Владимира Высоцкого. Много его слушаю, читаю. Я очень благодарен Николаю Свентицкому за то, что мне прислали стихотворение грузинского актера и поэта Нико Гомелаури. Ведь я мог и не оказаться на фестивале, и люди не услышали бы эту песню. В стихах Нико я увидел боль, которую пережил грузинский народ, да и мы все... Только в больших городах России наблюдается сегодня расцвет. А в деревнях – разрушенные храмы, спившиеся люди. Да и в мегаполисах происходит, скорее, расцвет бизнеса, строятся офисы, новые дома. Поэтому боль Нико Гомелаури мне сразу была понятна – мне очень понравился финал его стихотворения: «Поверим в жизнь, любовь, поверим в Бога». Слова громкие, но в них – истина. В таких песнях грань между пафосом и истинным чувством очень тонкая.

– Да, сегодня разрушается духовность.

– И это надо как-то восполнять. Человек должен обладать стержнем, чтобы жить дальше. И песни мои показывают, что есть хорошие стихи, хорошая музыка.

– Верите, что это может превозмочь влияние глянцевых журналов, торжествующей дешевки на эстраде?

– Верю. Потому что вижу это на каждом своем концерте. Те, кто приходят на мои выступления, остаются довольными и становятся моими поклонниками. И стар, и млад. Мне кажется, авторская песня должна звучать для всех. А потом, возможно, когда этот жанр обретет разные формы, появятся разные направления, она уйдет в камерность. А сейчас нужно пробиваться к большему числу людей. Пусть это будут небольшие залы, но такие концерты должны проходить как можно чаще. На это я и нацеливаюсь. Благодаря фестивалю у меня была возможность познакомиться с участниками из разных стран и установить контакты.

– Это и культуртрегерская работа.

– Для наших соотечественников за рубежом это еще и ностальгия. Я не хочу никому ничего доказывать. Просто на концертах царит расслабляющая атмосфера, звучат приятные песни на стихи мастеров поэтического слова. А больше ничего и не надо!

– как вам понравилась Грузия?

– Впечатления от Грузии только светлые. Меня вообще порази- ла архитектура старого города.

Старина как раз и притягивает, дает почувствовать связь – культурную и общечеловеческую – с традициями. Между прочим, я родился в том же роддоме, что и Булат Окуджава. Сначала семья жила в центре города, а с переездом в новостройки, на окраину Москвы я и взял в руки волшебный инструмент – гитару. У меня сейчас много классных гитар, но первую, ленинградского производства, храню особенно бережно. Она прошла со мной огонь, воду и медные трубы, ее били, ломали. И она уже немного устала.

Инна БЕЗИРГАНОВА